Глава 2. В предверии

Снаружи раздался сильный грохот. Послышались крики, громкий смех и звон брони. Однако в пещере было всё также мрачно и тоскливо. Пленник сидел на холодном камне, потупив взгляд. Сверху всё стало понемногу затихать. Вскоре тяжёлое молчание вновь наполнило темницу. Ни один звук не мог больше пробиться сквозь толстые каменные стены.

Вдруг, будто из ниоткуда, донеслись быстрые, семенящие шаги. За пару мгновений они приблизились ко входу, щёлкнула замочная скважина и старая, скрипучая дверь медленно открылась. Сверху послышался шорох, загремела ключница и, наконец, всё опять стихло. Заключённый также сидел на своём камне, ни разу не подняв головы на шум. По лестнице быстро застучали сапоги, и через несколько секунд некто уже стоял напротив пленника. Теперь их разделял лишь 3-х метровый обрыв, через который иногда перебрасывался подъёмный мостик.

Молчание нарушилось, как только пришедший выровнял дыхание. Сняв перчатки и положив их рядом, он аккуратно сел на одно колено.

- Господин?..

Но ответа не последовало. Узник никак не реагировал на слова гостя.

- Эх.. Ваш отец...

-...

- Он...

-...

Отбросив последние надежды на внимание, человек по уже сложившемуся обычаю продолжил говорить без остановок.

- Он взял с собой все ударные силы легиона и направился к императору.

-...

Чуть охнув, будто что-то вспомнив, мужчина начал рыться в кармане и достал оттуда небольшой ломоть чёрствого хлеба в свёртке пергамента. Немного помешкав, он перегнулся через обрыв и, не достав даже до середины, бросил ломоть заключённому. Только свёрток коснулся противоположной части, человек тут же отпрянул от пропасти и в мгновение сел на оба колена, глубоко поклонившись.

- Простите за грубость, господин! Старый совсем стал, силёнок вовсе нет, а если б мог, обязательно мост спустил бы и подошёл к вам! Прощения сердечно прошу!..

-...

Просидев так с полминуты, мужчина начал медленно вставать. Горько вздохнув, он снова поклонился и, развернувшись, направился к выходу.

- Думаешь... скоро?...

Тихий, сиплый голос разрезал воздух. Человек остановился, по всему его телу прошла сильная дрожь. Он боялся повернуться на звук, ведь это случилось впервые за столько лет...

- Г.. Господин?..

Все также стоя на месте, мужчина почувствовал, будто по его горлу водили холодным лезвием. Нет сомнения, за такое количество времени каждый уголок этой темницы должен был пропитаться глубокой, страшной ненавистью. Дрожь не отпускала, мелкие толчки передавливали горло, не давай произнести ни слова.

- Я спросил... Скоро?...

Температура в помещении резко упала, и вот уже от дыхания пришедшего появлялись небольшие облачка пара. Не находя в себе сил что-либо сказать, человек едва заметно кивнул. Тяжёлые капли пота сорвались с его подбородка и как-то неестественно громко ударились о пол.

__________________________________________

- Левее!! Я сказал левее!!

Формация быстро приближалась к стану противника. Огромная куча воронов пересекала пестреющие сады высокогорных цветов, ложась бескрайней тенью на несчётные вёрсты зелёных трав. Единственный отряд, хоть как-то напоминавший строй, находился в голове войска, - личная охрана 13 мастера. Статные, сверкающие в огненных лучах рассвета, это были лучшие войны легиона, готовые положить жизнь ради добычи. Громада всё надвигалась, неся смирение и отчаяние любому, кто осмелиться посмотреть в её сторону. Но клану предстояло встретиться с воистину пугающим соперником. Орлы. Воины, не боящиеся смерти, готовые класть свои жизни не за добычу, а за императора. Облачённые в самые тяжёлые доспехи, что когда-либо видели в горах, они являли собой непоколебимые статуи, какие под силу сдвинуть далеко не каждому.

- Мастер! Осталось меньше 5 вёрст! Какие приказы?

Командующий едва ли успевал за головным отрядом, постепенно опускаясь под весом своих доспехов. Увы, все эти старания удостоились лишь лёгкой усмешки мастера, а приказ ничуть не утешил его волнения.

- Снесём врага...

Грозный тон тихо, но невероятно чётко пронёсся по толпе воинов, что услышали его даже в конце формации. Неистовый крик поднялся над вершинами: так ликовала 3-х тысячная орда.