PATIARCHE

A young man who only yesterday had big plans for life wakes up in an unfamiliar place and discovers that he has fallen into the harsh world of incessant wars and widespread violence. Almost resigned to the unenviable fate of being swept away by the whirlwind of upcoming events, the young man discovers a very unusual "Patriarch System". NOT MY JOB

Jakichane_Ribo · Book&Literature

Not enough ratings

54 Chs

CHAPITRE 791-798

Глава 791

</title>

Во время поездки до своего нового дома, Яманака Ино была так воодушевлена и счастлива, что наполняла счастьем и самого Кеншина. Ей до последнего казалось, что все происходящее — не более, чем сон, от чего ему пришлось всю дорогу держать ее за руку.

<empty-line/>

Прощание с семьей было крайне скромным и по большей части тайным. Никто, кроме нескольких ключевых членов клана не знал истинной подоплеки происходящего, а для всех остальных, отъезд Ино в Клан Накаяма, был преподнесен, как отправка на длительное, первоклассное обучение.

<empty-line/>

Многие, видя необычайно близкое общение Ино и Кеншина, догадывались, что эта история несколько более глубока, чем кажется на первый взгляд, но никто не спешил делиться своими размышлениями, опасаясь вызвать немилость не только у главы клана, но и у самого Императора.

<empty-line/>

Лишь въехав на территорию Клана Накаяма, и увидев знакомые, роскошные пейзажи, Ино почувствовала спокойствие. А увидев у ступеней особняка группу многочисленных женщин и нескольких, ключевых сыновей Кеншина, она не смогла сдержать слез радости.

<empty-line/>

Многие жены Кеншина, осознавая ценность Ино, были очень рады встретить ее в своем доме, а те, что испытывали ревность и недовольство, были вынуждены заглушить неподобающие эмоции, и благостно принять новую девушку в свою семью. Ровно так же, как в свое время были приняты они сами.

<empty-line/>

Как того и следовало ожидать — Карин, будучи самой избалованной девушкой в семье Кеншина, не постеснялась выразить свое недовольство, но не смотря на свои слова, все же обняла новенькую, скупо поприветствовав ее в своем доме, и пригрозив ужасными последствиями за излишнее соблазнение Кеншина.

<empty-line/>

В этот же вечер, Клан Накаяма закатил роскошный пир, куда, впервые за долгое время не был приглашен ни один посторонний человек. Лишь жены, и сыновья Кеншина. Единственным человеком со спорным статусом, являлась Конан. Однако, за время, проведенное в Клане Накаяма, она воспринималась всеми, не иначе, как член семьи.

<empty-line/>

Не смотря на грандиозное празднество по случаю помолвки, Кеншин не спешил переводить их с Ино отношения на другой уровень. В его понимании она все еще была недостаточно зрелой, и не имея стратегического значения для всего клана — должна была оставаться девочкой-подростком, как можно дольше.

<empty-line/>

И хотя Ино, даже в столь юном возрасте являлась одной из самых обворожительных женщин этого мира, у Кеншина не было недостатка в женской красоте. А по сему — настойчивые намеки Ино о развитии поцелуев в куда более продвинутую, горизонтальную плоскость — бессовестно им игнорировались.

<empty-line/>

Он все еще не мог отказывать ей в поцелуях, что выливалось в целую бурю страсти, стоило им остаться наедине. Юной блондинке настолько сильно нравилось целоваться, что ближе к ночи, их губы пылали жаром, и были чрезвычайно отполированными.

<empty-line/>

В конечном итоге, Ино успокоилась лишь к трем часам ночи, наконец отпустив Кеншина, и засыпающую, но не желающую оставлять их наедине, Карин. Эта ревность и упрямство были полностью взаимными, и Ино, в свою очередь, так же, внимательно проследила за тем, чтобы красноволосая плутовка проследовала в свою комнату, и держалась подальше от Кеншина.

<empty-line/>

Для самого Кеншина, все это виделось детскими шалостями, и в благодарность за подаренную эмоциональную удовлетворенность, он был готов закрыть глаза на очень многие шалости обеих девушек. В конце-концов, грядущий прорыв на стадию Создания Ядра, был куда важнее ребяческих склок.

898-й день. Бесплодные Земли. Залив Ханси.

<empty-line/>

Залив Ханси и расположенный в нем грот Фукуока — являлись частью дремучих, Бесплодных Земель, и будучи равноудаленными объектами от любого людского поселения, были настоящей кладезью нетронутых богатств природы.

<empty-line/>

Количество природной Ци, витающей в округе — превышало таковую во всех остальных местах планеты, что вкупе с обособленностью этого места, и повлияло на окончательное решение Кеншина.

<empty-line/>

— Отец, все готово… — Беззвучно войдя в большую пещеру, полу-шепотом сказал Ичиро, внутренне опасаясь потревожить отца в столь серьезный момент.

<empty-line/>

— Хорошо. Проследи за тем, чтобы меня не беспокоили. В случае любого вида агрессии, и попыток мне помешать — убивай без промедления. — Серьезным тоном ответил Кеншин, не отрыв глаза.

<empty-line/>

— Есть. — Отрапортовал Ичиро, и беззвучно удалился прочь, оставив отца наедине с мыслями.

<empty-line/>

Кеншин тем временем продолжал молчаливо сидеть на голом, скальном камне. Абсолютная тьма, сырость, и редкий писк летучих мышей — парадоксальным образом успокаивали его душу.

<empty-line/>

Процессы жизнедеятельности в его теле постепенно замедлялись. Дыхание становилось все более редким и умеренным, а биение сердца с каждой минутой замедлялось все сильнее и сильнее.

<empty-line/>

Спустя несколько часов, пышущий жизнью, живой и горячий человек, перестал как-либо отличаться от окружающих, скальных камней. А различные обитатели тьмы и сырости, в виде мокриц и иных насекомых, бесстрашно принялись ползать по необычной диковинке, появившейся здесь впервые за многие тысячи лет.

<empty-line/>

Кеншин погрузился настолько глубоко в состояние покоя и умиротворения, что его полностью перестали волновать столь тривиальные вопросы, как ползающие по его лицу и голове, мокрицы. Единственное, чем был занят его разум — это осмысление волшебных красок, мерцающих в недоступном обычному человеку, спектре восприятия.

<empty-line/>

Мрачная, грязная, и пропитанная запахом сырости, пещера — в этот момент виделась Кеншину, как одно из самых красивых и восхитительных мест на Земле. Мириады переливающихся разными, непередаваемыми цветами и запахами, «волокна» мировой Ци — дурманили сознание Кеншина сильнее любых иных красот природы.

<empty-line/>

Однако, допуская предельно высокий уровень созерцания, Кеншин все еще проявлял максимальную осторожность, ибо забыться в этом состоянии — было проще простого. И малейшая оплошность вела к потере себя, и полной гибели.

<empty-line/>

Из многочисленных осколков воспоминаний, полученных от самых разных культиваторов, Кеншин уяснил предельно ясную, и очень полезную аксиому: Нет никого щедрее, и в то же время коварнее, чем сами Небеса.

<empty-line/>

Небеса могли одарить культиватора самыми щедрыми подарками судьбы, словно тот являлся их любимым сыном. Однако, стоило ему допустить малейшую оплошность на своем пути — Небеса были безжалостны. Отбирая не только свои дары, но и все, что у него было.

<empty-line/>

Все прорывы на новую стадию культивации были опасны, и опасность росла в геометрической прогрессии с каждой последующей стадией. Небеса были готовы дать немного, чтобы доверчивый культиватор отдал всё.

<empty-line/>

Сложность прорыва на стадию Создания Ядра, заключалась не только в наборе необходимого количества очищенной Ци, но и в урегулировании культиватором всех моральных и физических противоречий внутри себя. Дабы Дао Колонны, сумели синхронизироваться и создать идеальное Ядро.

<empty-line/>

Самым сложным, для всех иных культиваторов — являлся аспект неуправляемости собственной души. В последний момент, непробужденная душа, могла попросту все испортить, и погубить себя, и физическое тело.

<empty-line/>

Кеншин, в свою очередь был полностью защищен от подобного развития событий, однако это вовсе не значило, что процесс Создания Ядра пройдет гладко и идеально. Ибо, количество требований для прорыва, было столь велико, что гарантированный успех могли обеспечить лишь могущественные артефакты и настоящие шедевры алхимического искусства. У Кеншина, тем временем, не было ни того, ни другого.

</section>

-<section>

-<title>

Глава 792

</title>

Минуло три дня.

<empty-line/>

Кеншин продолжал сидеть в неподвижности, напоминая обыкновенную статую. К этому моменту, даже глубинные обитатели пещеры перестали воспринимать его за угрозу, и ящерицы облюбовали его тело в качестве великолепного места для ловли мокриц, которых то и дело тянуло на незнакомую фигуру.

<empty-line/>

Однако, сколь спокоен он был внешне, столь же серьезен был внутренне. Он ни на секунду не сбавлял бдительности, внимательно контролируя все процессы своего тела душой, что открывало ему дополнительные возможности для рисков и допущений.

<empty-line/>

В то время, пока всем другим культиваторам приходилось методично отмерять грань погружения в природу и самих себя, Кеншин имел «страховочный трос», и в случае опасности, мог быть без труда одернут из омута.

<empty-line/>

Текущей его задачей, было слиться с природой настолько, насколько это было возможно, и постараться окружить себя таким количеством Ци, чтобы прорыв был стремительным и максимально полным.

<empty-line/>

Риском в этой ситуации являлся не только шанс потерять себя в попытке «откусить больше, чем можешь прожевать», но и «откусить меньше, чем нужно для пропитания», что порождало двойственную опасность.

<empty-line/>

Кеншин не верил в злой рок или разумность «Небес», но глядя на количество опасностей в развитии на пути культивации, невольно задумывался об обратном. В сравнении с первыми шагами на пути чакры, путь культивации был многократно более опасным, сложным, и непредсказуемым.

<empty-line/>

В то время, как Чунин, Джонин, и даже Элитный Каге, при неудачах в собственном развитии не теряли ничего особенного — культиватор, даже неизмеримо слабый, в сравнении с ними — мог потерять всё.

<empty-line/>

Тем не менее, даже осознавая текущие расклады, и понимая всю опасность выбранного пути, Кеншин не собирался трусливо прятать голову в песок и отсиживаться в своей нерушимой крепости, наслаждаясь титулом Императора, и практически безграничной властью на планете.

<empty-line/>

Имея несколько более широкий кругозор, он прекрасно понимал, что рано или поздно, любая «нерушимая» крепость будет разрушена, а любой Император, не желающий становиться сильнее — будет свергнут, и жестоко убит.

<empty-line/>

Таким образом, все, что ему оставалось делать — это приложить максимум усилий в очередной попытке забрать, как можно больше у Небес, не будучи пойманным за руку, и прежестоко наказанным.

<empty-line/>

Единственными, кто имел смелость что-либо нагло отбирать у Небес, не страшась наказания — были Культиваторы Противостояния. Лишь они, решив пойти против воли Небес, и существующих правил — имели возможность брать больше остальных. Однако, в то же время, они являлись главными врагами Небес, и подлежали уничтожению.

<empty-line/>

Став на путь Противостояния, культиватор лишался возможности получать милость Небес, и мог либо смириться с отсутствием перспектив, либо попытаться взять всё нужное силой, платя за это непомерно высокую цену.

— … Как же с тобой тяжело. — Вздохнула Цунаде, потирая уставшие виски.

<empty-line/>

— Зато с тобой, и с вами всеми легко! Вы подчинитесь даже, если Кеншин потребует не вмешиваться в его самоубийстве! — Гневно рявкнула Карин.

<empty-line/>

— Мы будем вынуждены… — Погладив ее по голове, нежно прошептала Кейко.

<empty-line/>

— Верно. Только ты имеешь возможность противиться его приказам. — Подметила Касуми, закинув ногу на ногу.

<empty-line/>

— И что теперь? Предлагаете просто сидеть и ждать? Прошло уже пять дней! ПЯТЬ! — Стукнув по столу, заявила Карин.

<empty-line/>

— Пять дней, из расчетных двух недель. Еще рано делать какие-либо выводы. — Вклинилась Кохару, старательно сдерживая раздражение.

<empty-line/>

— Пять дней без еды и воды — все еще очень много! Чем дольше это продолжается, тем слабее он будет в момент прорыва! — Решительно воскликнула Карин, не желая уступать никому из старших в столь серьезном вопросе.

<empty-line/>

— Увы, милая, но нам остается лишь верить и ждать… — Обняв ее и прижав к своей груди, ласково прошептала Цунаде, полностью разделяя ее страхи.

<empty-line/>

Цунаде чувствовала не менее сильное желание как-либо вмешаться и помочь страдающему мужу. А отговаривать от этого Карин, ей давалось с огромным трудом. Однако, являясь самой доверенной женой Кеншина, она чувствовала обязанность быть сильнее своих опасений и страхов, что, порой сводило ее с ума.

«Пять дней…» — Мысленно вздохнул Кеншин, глядя на свое тело с позиции души.

<empty-line/>

«Я зашел так глубоко, как не заходил ни один из них… Еще шаг, и Небеса поглотят мое тело и душу…» — Размышлял он, отговаривая себя от очередной, определенно суицидальной попытке увеличить погружение и слияние с природой.

<empty-line/>

К текущему моменту, его тело и разум были на 95 % неотличимы от природных элементов, и практически полностью слились с бесконечной природной Ци. В случае неудачи, его тело на многие тысячелетия стало бы объектом поклонения многих людей, и обрело бы ценность величайшего сокровища для медитаций. В случае же успеха — он гарантированно мог создать Золотое Ядро. Высшее из всех, о которых он когда-либо слышал… До поиска в Варпе.

<empty-line/>

Любой культиватор, включая самых величайших фигур в истории многих цивилизаций культиваторов, был бы счастлив создать Золотое Ядро, и незамедлительно бы воспользовался этой возможностью при первом случае.

<empty-line/>

Не копнув глубже в Варп, Кеншин, не раздумывая поступил бы точно так же. Однако, краткие обрывки тщательно скрытой информации о существовании Платинового Ядра — не давали его разуму покоя.

<empty-line/>

Он не знал механизм создания Платинового Ядра, и чувствовал обязанность обойтись без лишних, ничем не оправданных рисков. Однако, мысль о том, чтобы в очередной раз неизмеримо усилить свои основы, и получить очередное, непреодолимое преимущество в восхождении к высшим стадиям культивации, не могла быть отринута прочь, и вот уже несколько суток мучила его сознание.

<empty-line/>

«Еще чуть-чуть… Всего немного…» — Оправдывался он перед самим собой, и еще сильнее ослабил контроль, а соответственно и привязку своего тела к этому миру.

<empty-line/>

ШУУУУУХ!

<empty-line/>

Стоило ему ослабить контроль на один единственный, дополнительный процентный пункт, как окружающее пространство начало бурлить, а природная Ци, скапливаться в единый, гигантский вихрь.

<empty-line/>

ШУУУУУХ!

<empty-line/>

«Н-нет!» — Испуганно подумал Кеншин, обнаружив, как вся жизненная сила, карма, и даже нити судьбы, начинают рушиться под гнетом гигантского вихря, и находятся в шаге от всасывания внутрь, и соответственно — полного стирания личности по имени Накаяма Кеншин, из самого мироздания.

<empty-line/>

Спешно попытавшись вернуть контроль над телом, Кеншин обнаружил полное бессилие. Небеса абсолютно не желали его отпускать, а вихрь из Ци, тем временем становился плотнее и сильнее.

<empty-line/>

«Все кончено…» — Промелькнула мысль в его разуме, и всю душу сковал первобытный страх.

<empty-line/>

В тоже мгновение перед его глазами, словно вспышки яркого света, один за другим вспыхнули силуэты любимых жен и сыновей. Каждый из них выглядел непонимающе, а одна лишь мысль о том, чтобы оставить их на произвол судьбы — ввергла Кеншина в еще больший ужас.

<empty-line/>

— Нет! Это не должно закончится вот так! Я не согласен! — Вспыхнув всей мощью своей демонической души, грозно прорычал он, глядя в сторону вихря.

</section>

-<section>

-<title>

Глава 793

</title>

ШУУУУУХ!

<empty-line/>

Вихрь из первородной Ци усилился еще сильнее, словно гневный рык Кеншина не возымел никакого эффекта. Отныне, его прорыв считался проваленным, а Небеса возжелали забрать его тело и душу.

<empty-line/>

— Хочешь меня уничтожить?! Еще чего! — Разъяренно прорычал Кеншин, и взмахнул рукой.

<empty-line/>

ПУФ!

<empty-line/>

В следующее же мгновение, все окружающее пространство буквально замерло в неподвижности. Физическое тело Кеншина было лишено всякого давления, а его жизненные концепции перестали дрейфовать в сторону вихря.

<empty-line/>

— Проваливай! — Решительно заявил Кеншин. Он не тешил особенных надежд на то, что Небеса, и их законы имеют какое-либо сознание, но все еще мечтал о том, чтобы все это закончилось здесь и сейчас.

<empty-line/>

Сильнее всего на свете ему хотелось отмотать время на несколько часов назад, и не допустить критической ошибки. Погнавшись за собственной жадностью, он глубоко сожалел о том, что теперь, даже Золотое Ядро является недостижимой целью, и выход из этого кризиса живым — уже будет являться огромной удачей.

<empty-line/>

На несколько секунд воцарилась абсолютная тишина. Казалось, что сил могущественной души Высшего Демона оказалось достаточно для противодействия бедствию, призванному уничтожать неудачливых культиваторов на пике Возведения Основания, но стоило Кеншину поверить в успешное сопротивление кризису, как реальность ударила его по голове.

<empty-line/>

ШУУУУУУХ!

<empty-line/>

Пространство внезапно задрожало, и из ниоткуда, в мир начали просачиваться гигантские потоки Первородной Ци, в считанные мгновения усилив вихрь в десять раз. Его всасывающая мощь поднялась на совершенно новый уровень, а Кеншин ощутил огромное давление.

<empty-line/>

— Думаешь, я сдамся?! — Сдерживая давление на пределе собственных сил, прорычал Кеншин.

<empty-line/>

С каждой секундой ему становилось все сложнее и сложнее выдерживать напор Первородной Ци, используемой незримым провидением для наказания несносного и жадного смертного.

<empty-line/>

Будь это физическая, магическая, или даже духовная атака, он бы сумел отразить любое бедствие посланное Небесами. Однако, мощь вихря из Первородной Ци, выходила далеко за пределы этих концепций, и фактически являлась мощью Первородного Закона.

<empty-line/>

В то же время, мощь этого бедствия была рассчитана на обыкновенного культиватора на пике Возведения Основания, и будь на месте Кеншина кто-либо другой, без Демонической Души — его сопротивление было бы растоптано в считанные секунды.

<empty-line/>

«Что же делать…» — С трудом уняв естественный страх перед лицом Первородного Закона, мысленно восклицал Кеншин.

<empty-line/>

С трудом сдерживая напор громадного вихря, Кеншин расходовал огромное количество духовной энергии по совершенно «невыгодному курсу». При этом, сила вихря отнюдь не ослабевала, и даже постепенно увеличивалась.

<empty-line/>

— Какая-то Ци хочет меня поглотить?! Смешно! — Разъяренно прорычал Кеншин, как Высший Демон, испытывая искреннюю злобу от осознания столь унизительного факта.

<empty-line/>

ШУУУУУУХ!

<empty-line/>

Вихрь, как и следовало ожидать, не обладал разумом, и ничего ему не ответил. Однако, будь то совпадением, или осознанной издевкой Незримого Провидения, именуемого Небесами — мощь вихря увеличилась еще сильнее.

<empty-line/>

С самого начала этого бессмысленного противостояния, в разуме Кеншина витала чрезвычайно опасная идея. Однако, будучи крайне осторожным человеком, он не спешил ставить на кон всё. И лишь теперь, испробовав все способы противостояния, он мог лишь в очередной раз отдаться воле случая.

<empty-line/>

«Как же ненавижу…» — Мысленно проговорил он, чувствуя огромное раздражение от попадания в очередную, никак не прогнозируемую ситуацию.

<empty-line/>

— Хочешь меня поглотить?! Отлично! Посмотрим, кто кого! — Властно заявил Кеншин, обращаясь не к неодушевленному вихрю, а к самим Небесам.

<empty-line/>

В следующее же мгновение его демоническая душа, растекшаяся сплошным куполом, и защищавшая физическое тело от воздействия вихря — внезапно вновь собралась воедино.

<empty-line/>

Вихрь незамедлительно принялся за старое, и начал вытягивать Сущность Кеншина, намереваясь поглотить и стереть его из бытия. Однако, тем же временем, душа Кеншина вспыхнула могучей аурой, и устремилась вперед.

<empty-line/>

Со стороны это выглядело, как попытка отчаянного самоубийства, и желание поскорее завершить чрезвычайно болезненные мучения. Но при этом, лик Кеншина выглядел так, словно он совершенно не собирался умирать, и напротив — намеревался дать смертный бой.

<empty-line/>

ПУФ!

<empty-line/>

Ворвавшись в вихрь Первородной Ци, душа Кеншина первые несколько мгновений выглядела так, словно была готова разорваться на части, а выражение его лика — было крайне неприглядным и болезненным.

<empty-line/>

— Я уже удил Ци… — Прошипел Кеншин: — И эта Ци, ничем не отличается от всех других!

<empty-line/>

Внезапно его духовное тело раздулось словно парус, и перекрыло собой треть от всего вихря, чем значительно ослабило давление на физическое тело. Однако, даже так, жить его телу оставалось считанные секунды.

<empty-line/>

Сидящее в позе лотоса, физическое тело Кеншина иссыхалось и дряхлело на глазах, выглядя, как высушенная мумия. Все жизненные силы и концепции, включая карму и нити судьбы — находились на волоске от полного разрыва и уничтожения, пока не случилось невероятное.

<empty-line/>

Пуф! Пуф! Пуф!

<empty-line/>

Душа Кеншина, сперва натянувшись, как парус, и охватив собой солидную площадь вихря, внезапно расслоилась на множество лоскутов, каждый из которых захватил свой кусок Первородной Ци, и незамедлительно направил ее в физическое тело.

<empty-line/>

Этот ход мог по праву считаться настоящим самоубийством, ибо попытка не просто поглотить Первородную Ци, но и сделать это без малейшей подготовки, находясь на грани истощения и гибели — выглядела сущим безрассудством.

<empty-line/>

Кеншин все это прекрасно понимал, и случись ему столкнуться с непостижимой Первородной Ци при иных обстоятельствах, он бы определенно обошел ее стороной, не рискнув потерять жизнь в малейшем взаимодействии с ней. Однако, не имея иного выхода, он намеревался не просто выжить, но и победить.

<empty-line/>

В этот момент его разум был абсолютно чист от былых страхов и дрожи, а все сомнения, присущие человеку, но не Демону — попросту исчезли. И не смотря на откровенное безрассудство этой идеи, в этот момент Кеншин иррациональным образом считал себя хозяином положения, как и подобает Высшему Демону.

<empty-line/>

— ПОДЧИНИСЬ! — Взревел Кеншин, породив немыслимой силы псионический вопль, от которого задрожало все пространство.

<empty-line/>

ШУУУУУУХ!

<empty-line/>

Мгновение спустя вновь послышался гулкий звук бушующего вихря. Однако на этот раз, вместо увеличения размера и силы давления, вихрь начал стремительно уменьшаться, иссушаясь множеством небольших ручейков, за каждым из которых стоял лоскут души Кеншина.

<empty-line/>

Момент истины был томным и непредсказуемым, от того и ошеломительно радостным. Физическое тело Кеншина, после краткого промедления, когда даже его демонический настрой на мгновение дрогнул — все же сумело принять в себя эту необычайную Ци.

<empty-line/>

— ХА-ХА-ХА-ХА! — По демонически захохотал Кеншин, испытывая несказанное наслаждение от подавления соперника.

<empty-line/>

Пуф, пуф, пуф!

<empty-line/>

Его физическое тело, словно сухая губка, принялось поглощать каждую каплю насильно притянутой Первородной Ци, в мгновение ассимилируя ее со всем организмом, и вновь насыщая десять Дао Колонн, в считанные секунды устранив все трещины, и вновь воздвигнув их до самых небес.

<empty-line/>

ШУУУУУУХ!

<empty-line/>

Вихрь, словно являясь не природным явлением, а разумным существом — принялся вновь увеличиваться и наполняться еще большим количеством Первородной Ци, в считанные мгновения увеличив объем в пять раз от первоначального.

— Давай! Этот мир очень скуден на Ци! Мне нужно, как можно больше! — Радостно смеялся Кеншин, не испытывая больших проблем по сдерживанию вихря.

<empty-line/>

Будь это минуту назад — его физическое тело было бы разрушено в одно мгновение. Однако, теперь размер и объем вихря практически не имел никакого значения.

<empty-line/>

К этому моменту, Кеншин чувствовал в своем теле такое огромное количество Ци, что даже верх мечтаний каждого культиватора, а именно — Золотое Ядро, могло быть сформировано несколько раз.

<empty-line/>

Тем не менее, парадоксальным образом, его тело все еще напоминало сухую губку, и без остатка впитывало всю поступающую Первородную Ци, иссушая казалось бы бездонный вихрь.

<empty-line/>

«Пять… Шесть… Восемь…» — Мысленно фиксировал он превышение объема, необходимого для создания Золотого Ядра, испытывая трепет.

<empty-line/>

«Девять…» — Впервые ощутив тяжесть и наполненность от такого количества энергии, подытожил он, но собравшись с силами, продолжил поглощать Первородную Ци.

<empty-line/>

«ДЕСЯТЬ!» — Едва не закричал Кеншин, чувствуя, как его физическое тело затрещало по швам.

<empty-line/>

— Достаточно! — Зарычал он, бесцеремонно отвергнув всю оставшуюся Первородную Ци, и нанеся ощутимый урон вихрю.

<empty-line/>

Пуф!

<empty-line/>

Душа Кеншина вновь сформировала собой огромный парус, и заслонила собой физическое тело, приняв давление вихря на себя.

<empty-line/>

Защитившись от назойливого вихря, Кеншин вернул большую часть сознания в физическое тело, и принялся настраивать себя на прорыв. Сделать это было крайне непросто, и даже выровнять дыхание в условиях переполненности Первородной Ци, и внешней опасности в виде вихря — уже представляло из себя серьезную задачу.

<empty-line/>

Тем временем, десять величественных Дао Колонн пришли в движение. Каждая из них увеличилась, как минимум в десять раз от изначального размера, и приобрела величественный, платиновый оттенок.

<empty-line/>

Шух, шух, шух, шух…

<empty-line/>

В следующее мгновение, десять равноудаленных друг от друга, Дао Колонн, устремились друг к другу, столкнувшись воедино, и сформировав собой единую, монолитную структуру.

<empty-line/>

Кеншин очень давно ждал этого момента, и тщательно готовился к прорыву, чтобы даже некоторые внештатные процессы не позволили прервать общий прорыв на стадию Создания Ядра.

Несколькими минутами ранее

<empty-line/>

— Сохраняем спокойствие и ждем… — Размеренно дыша прошептал Ичиро в небольшой наушник.

<empty-line/>

— Так точно… — Послышалось в ответ от Сорок Девятого.

<empty-line/>

Сыновья Кеншина, находясь на своих оборонительных постах на некотором удалении от залива Ханси, но даже сквозь километры, они все еще чувствовали чудовищную мощь жуткого, неподдающегося описанию, вихря из Ци.

<empty-line/>

Даже не являясь культиваторами, и не имея чутья на Ци, Ичиро все еще мог почувствовать концентрацию чрезмерного количества странной энергии в одном месте, и всерьез забеспокоился о безопасности отца.

<empty-line/>

Однако, даже так, ему оставалось лишь скрипя зубами приказать своим братьям не вмешиваться, и молча дожидаться развития ситуации. Он не имел возможности помочь Кеншину, и глядя на бушующий в заливе, вихрь — чувствовал себя полным ничтожеством.

<empty-line/>

Время шло, и сыновья Кеншина продолжали молча наблюдать за развернувшимся хаосом, находясь в режиме повышенной боевой готовности, и намереваясь отразить любое вмешательство извне.

<empty-line/>

Спустя десять минут, Ичиро начал замечать нечто необычное. Ставший уже привычным, гул странного вихря постепенно угас, но давление на само пространство лишь возрастало.

<empty-line/>

Словно паук, идеально чувствующий малейшие колебания на своей паутине — Ичиро ощущал малейшие изменения в пространстве, и использовал это, как дополнительный ориентир и даже орган чувств.

<empty-line/>

Звуки исходящие из залива Ханси, как и все внешние признаки угрозы — постепенно стихали. Однако, чем спокойнее все становилось на первый взгляд, тем тревожнее чувствовали себя сыновья Кеншина. Ибо даже самому слабому из них, хватало природной проницательности, чтобы ощутить «затишье перед бурей». И буря произошла.

<empty-line/>

Пуф! Пуф! Пуф!

<empty-line/>

Пристально и неотрывно глядя на расположенный вдали, тот самый грот в заливе Ханси, Ичиро мгновенно узрел вырвавшийся из скалы, яркий луч света, пробивший километровую, туманную завесу.

<empty-line/>

Вслед за первым лучом последовали еще несколько. И каждый, по степени яркости превосходил любой световой объект из когда-либо им виденных. А один лишь взгляд на прорывающиеся сквозь скалы, платиновые линии — вынуждал тело Ичиро дрожать, и безумно опасаться того, чтобы оказаться на пути у одного из лучей.

<empty-line/>

— Будьте осторожны! Ни в коем случае не оказывайтесь на пути у этих вспышек! — Решительно предупредил он братьев, не отзывая их с постов, и намереваясь, во что бы то ни стало, выполнить задачу по защите отца.

<empty-line/>

Пуф! Пуф! Пуф!

<empty-line/>

Лучей становилось все больше и больше, и каждый из них прожигал дыры в камнях и скалах, углубляясь на многие десятки километров во все стороны, не встречая никакого сопротивления.

<empty-line/>

С каждой секундой, волнение и напряжение Ичиро лишь увеличивалось, а лучи тем временем продолжали множиться в геометрической прогрессии, постепенно повышая фатальную опасность пребывания в зоне их досягаемости.

<empty-line/>

Тем не менее, тревожным и ужасающим домыслам Ичиро и остальных — не суждено было сбыться. Спустя менее тридцати секунд после появления первого луча, все они исчезли, и всеобщее внимание приковала совершенно иная картина.

<empty-line/>

ПУФ!

<empty-line/>

Внезапно, из грота, полностью игнорируя горную породу — вылетел платиновый шар. Его яркость была настолько высока, что даже высокоранговые шиноби, коими являлись сыновья Кеншина — были вынуждены щуриться и отводить глаза. А все животные, коим не посчастливилось узреть этот платиновый шар — в мгновение лишались своих глаз, издавая болезненные вопли.

<empty-line/>

Лишь Ичиро, будучи самым сильным из присутствующих братьев, мог с трудом вглядеться в этот платиновый шар, узрев в нем фигуру обнаженного мужчины.

<empty-line/>

— Я победил! И вам не остается ничего другого, кроме, как принять это! — Послышался гневный, и в то же время чрезвычайно решительный вопль, и Ичиро наконец смог узреть лик Кеншина, эмоции на лице которого, стремительно менялись. От восторга, до настороженности, а затем и вовсе — до страха.

<empty-line/>

«УХОДИТЕ! НЕМЕДЛЕННО!» — Разом услышали все сыновья Кеншина его голос в своих головах, и вздрогнули.

<empty-line/>

Их тела, словно повинуясь незримой силе, вопреки всем мыслям о защите отца, совершенно не подчинялись разуму, и даже Ичиро обнаружил себя спешно отступающим прочь.

<empty-line/>

«Помоги братьям! Телепортируй их!» — Раздался голос в его голове, и Ичиро был вынужден подчиниться, спешно собрав всех братьев, и телепортировав их прочь на несколько километров за каждый прыжок.

</section>

-<section>

-<title>

Глава 794

</title>

— Неужели я и вправду стал культиватором Противостояния?.. — В неверии пробормотал Кеншин, глядя на сгущающиеся тучи.

<empty-line/>

И хотя он был очень рад успешному прорыву на стадию Создания Ядра, осознание того факта, что его действия были ничем иным, как противление Небесам — омрачало всю радость.

<empty-line/>

А тот факт, что Небеса никогда не прощают своих заблудших детей, и сполна воздают им за все проступки — и вовсе перекрывал все положительные эмоции от создания Платинового Ядра. Ибо, ни одно сокровище не могло стоить того, чтобы отдать за него жизнь. А надвигающееся Небесное Возмездие, непременно вознамерилось отнять у него самое ценное.

<empty-line/>

«Небесное Возмездие отнимает жизнь у девяноста девяти культиваторов Противостояния из ста… Но, наверняка ни у кого из них не было такого количества способностей!» — Мысленно отметил Кеншин, настраиваясь на боевой лад.

<empty-line/>

Пуф!

<empty-line/>

Незамедлительно перейдя в Режим Патриарха, он принялся выстраивать многомерные структуры формаций и фуин, возводя их с поразительной легкостью и скоростью, намереваясь, как можно тщательнее подготовиться к удару.

<empty-line/>

Небесное Возмездие являлось тем явлением, избежать которого было попросту невозможно. Куда бы не сбежал культиватор Противостояния, Возмездие неизбежно его настигало, и обрушивало мощь ярости Небес, сжигая его до тла.

<empty-line/>

Бррррр!

<empty-line/>

Тучи тем временем становились все гуще и гуще. Послышались первые раскаты грома, а все животные и немногочисленные люди в радиусе пятисот километров, испытали ужас, бросившись в паническое бегство. Что, впрочем обещало выживание далеко не всем из них.

<empty-line/>

БРРРРР!

<empty-line/>

Гром стал настолько громким и раскатистым, что души всех существ, которые его услышали — задрожали в неистовом ужасе. И даже Кеншин, не смотря на бытность Высшим Демоном, испытывал значительный страх перед этим бедствием.

<empty-line/>

«Т-так быстро?!» — Только и успел изумиться Кеншин, как был вынужден встретить первую молнию.

<empty-line/>

БУМ!

<empty-line/>

Сокрушительная молния, наполненная силой концепций Первородных Законов в мгновение ока разрушила большую часть оборонительных сооружений Кеншина, уничтожив все формации, и пробив дыру в куполе из Дотона, остановившись лишь о могущественную, усиленную чакрой хвостатого, броню Завершенного Сусаноо.

<empty-line/>

«Первая есть… Осталось… Неизвестно…» — Огорченно подумал Кеншин, не имея понятия о силе этого Возмездия.

<empty-line/>

Небесное Возмездие разделялось на три категории в три, семь, и девять ударов молнии. И если процент выживших культиваторов Противостояния после трех ударов — был один из сотни, то процент выживших после семи и девяти ударов, исчислялся одним из тысячи, и одним из десяти тысяч соответственно.

<empty-line/>

БУМ! БУМ! БУМ!

<empty-line/>

«Значит не три…» — Сжав зубы, в раздражении подумал Кеншин, приняв в сумме четыре удара молнии, и с трудом выдержав их броней Завершенного Сусаноо, в которой зияли сквозные дыры.

<empty-line/>

БУМ!

<empty-line/>

Каждый последующий удар молнии был в два раза сильнее предыдущего, и таким образом, пятый, даже будучи встреченным бесконечными лианами усиленного Мокутона — разорвал в клочья не только лианы, но и половину огромного тела Завершенного Сусаноо.

<empty-line/>

— Кха-кха… — Кашлянул кровью Кеншин, насильно выбитый из Сусаноо.

<empty-line/>

Спешно исцелив все повреждения, он вновь воплотил Завершенного Сусаноо, и нарастил огромное множество лиан. Вдобавок к этому, из его спины вырвалось шесть Несокрушимых Цепей, сформировавших единый, монолитный купол непосредственно над его головой.

<empty-line/>

БУМ!

<empty-line/>

Как и следовало ожидать, шестой удар молнии с легкостью разорвал в клочья огромную пирамиду из Золотого Песка, а так же Завершенного Сусаноо, будучи остановленным лишь с помощью Несокрушимых Цепей.

<empty-line/>

«Надеюсь, следующий будет последним…» — Изнуренно подумал Кеншин приготовившись к отражению очередного Возмездия.

<empty-line/>

К этому моменту, десятки километров окружающих суши и океана — были полностью уничтожены, а волна цунами от каждой последующей молнии, становилась все больше и больше, обещая принести смерть и разрушение первым встреченным участкам суши.

<empty-line/>

БУМ!

<empty-line/>

Седьмой удар молнии без труда прорвал защиту Золотого Песка, Мокутона, Завершенного Сусаноо, и даже Несокрушимых Цепей, от чего Кеншину спешно пришлось воздействовать на нее Пространством и Гравитацией в крайне невыгодном эквиваленте. Однако, даже так, частица молнии все же достигла своей цели, ворвавшись в тело Кеншина.

<empty-line/>

— АААААА! — Взвыл он от чудовищной боли, едва не рухнув на колени.

<empty-line/>

«Н-нет!» — Шокировано подумал он — «Э-это еще не конец!»

<empty-line/>

Тучи Небесного Возмездия отнюдь не собирались рассеиваться, от чего Кеншин едва не впал в полное уныние. Его силы были практически на исходе, а мысль о том, что впереди еще два сокрушительных Возмездия — приводила лишь к экспоненциальному росту упаднеческого настроения.

<empty-line/>

С трудом взяв себя в руки, Кеншин вновь взгромоздил все предыдущие методы защиты, вознамерившись в этот раз использовать Гравитацию и Пространство, гораздо раньше. А так же, за неимением альтернатив, он невольно взглянул на свое, новосформированное Платиновое Ядро.

<empty-line/>

БУМ!

<empty-line/>

Восьмой удар был еще более сокрушительным, и разорвал все оборонительные сооружения, не потеряв и пятидесяти процентов своей мощности. И даже после воздействия сил Гравитации и Пространства, мощь молнии все еще была более тридцати процентов.

<empty-line/>

Шух!

<empty-line/>

Однако, когда уже казалось, что Кеншин обречен на очередное, на этот раз определенно смертельное столкновение с Возмездием, из его тела вырвалась странная, платиновая дымка, ворвавшаяся в молнию, и уничтожившая ее без остатка.

<empty-line/>

«Сойдет…» — Тяжело дыша, подумал Кеншин, не имея сил и настроения, чтобы радоваться столь великолепному приобретению.

<empty-line/>

«Остался последний… Это будет не просто…» — На пределе сил отметил он, и в очередной раз воссоздал все предыдущие оборонительные контуры.

<empty-line/>

Каналы его чакры, не смотря на многочисленные усиления от Режима Патриарха, находились в шаге от полного разрыва, ибо позволить себе столь неосмотрительное использование самых могущественных техник, не погибнув — не мог ни один шиноби в истории.

<empty-line/>

БУМ!

<empty-line/>

Как и следовало ожидать, девятый удар молнии смел все защитные сооружения еще проще, чем прежде. И к тому моменту, когда были применены Гравитация и Пространство — молния все еще сохранила половину всей своей мощи.

<empty-line/>

Шух!

<empty-line/>

В последний момент вновь вылетела платиновая дымка, но на этот раз ее победа в противостоянии с молнией была не столь очевидна. И спустя несколько мгновений противостояния, молния Возмездия продолжила свой путь, и с более, чем двадцатью процентами мощи, ворвалась в тело Кеншина.

<empty-line/>

ПУФ!

<empty-line/>

— АРРРРР! — Взвыл он, но отнюдь не от физической, а от духовной боли.

<empty-line/>

В последний момент он не нашел ничего иного, кроме, как пустить в ход мощь своей Демонической Души, как и прежде заслонив ею свое физическое тело. Однако, в отличии от противостояния с вихрем Первородной Ци, на этот раз ситуация была куда более плачевнее.

<empty-line/>

Пуф, пуф, пуф!

<empty-line/>

Духовная оболочка Кеншина принялась лопаться и разрушаться в многочисленных местах, и залатываться вновь. А молния, тем временем, свирепствовала, и продолжала рвать его душу на куски.

<empty-line/>

К тому моменту, когда сила девятого Возмездия иссякла, Кеншин находился на грани сознания, и с трудом мог стоять на ногах. Его Ядро Души, всего за одну атаку, опустилось с шестнадцатого на четырнадцатый уровень, а физическое тело было полностью изнурено.

<empty-line/>

— Н-наконец все кончено… — Прошептал он, и подняв взгляд, испытал ни с чем не сравнимое отчаяние.

<empty-line/>

— Нет… Не бывает десяти! Э-это невозможно! — Растерянно и истерично прокричал он, глядя на очередное, формирующееся Возмездие.

<empty-line/>

В это мгновение весь мир для него, словно остановился. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным, и находящимся на грани гибели, как сейчас. В этот раз у него не было ни единого способа защититься, а сил едва хватало, чтобы стоять на ногах.

<empty-line/>

Пуф…

<empty-line/>

— Все кончено… — Рухнув на колени, обреченно пробормотал он.

<empty-line/>

По его щекам незамедлительно хлынули слезы, а сердце и душа синхронно заболели. Сперва от глубочайшего сожаления. Затем от горечи, а затем и от нарастающего гнева.

<empty-line/>

— Так вот почему столько ваших сынов вас ненавидят… — Тяжело дыша, прошипел от ярости Кеншин, глядя в небеса.

<empty-line/>

Бррррр!

<empty-line/>

Гром тем временем гремел настолько сильно, что оказывал влияние на всех живых существ в радиусе трех сотен километров, ломая их кости и разрывая все их мягкие ткани.

<empty-line/>

— Я тоже ненавижу вас! Я отрицаю вас! — Оскалившись до крошащихся зубов, глядя в небо, прорычал Кеншин, и дорожки слез на его щеках окрасились красным.

<empty-line/>

БУМ!

<empty-line/>

Десятый удар молнии Возмездия многократно превзошел все предыдущие, и был в десять раз более мощным, нежели девятый. В считанные секунды остатки суши залива Ханси были полностью уничтожены, а на месте удара образовался глубочайший кратер величиной в несколько десятков километров в глубину, и пятьдесят километров в ширину.

<empty-line/>

Ударная волна от десятого Возмездия была так сильна, что все живое в радиусе пятисот километров было уничтожено, а четырехсотметровая волна, обещала не только уничтожить множество островов и небольшую Страну Чая, но и стать катастрофой для самой Империи Накаяма. Однако, сыновей и жен Кеншина, это бедствие волновало в последнюю очередь.

</section>

-<section>

-<title>

Глава 795

</title>

Серия ошеломительных взрывов сперва заинтересовала, затем насторожила, а затем и вовсе испугала до глубины души всех Элитных Каге Земли. А финальный взрыв испугавший до дрожи даже Зверей Защитников — почувствовали многие шиноби в ранге Каге.

<empty-line/>

Вне зависимости от своего местонахождения, все Элитные Каге, повинуясь доктрине о совместной защите от внешнего врага — незамедлительно ринулись к источнику сокрушительного бедствия, по пути налаживая связь друг с другом.

<empty-line/>

К их всеобщему сожалению, Бесплодные Земли не спроста назывались таковыми, и были равноудалены от всех крупных полюсов силы, что вкупе с весьма скромной, в рамках площади целой планеты, скорости Элитных Каге — выливалось в несколько часов непрерывного движения в нужном направлении.

<empty-line/>

Однако, на планете все еще был человек, способный прибыть на место происшествия раньше всех, и воочию узреть финальный удар Молнии Возмездия. И лишь ему хватило интуиции, сноровки, и силы, чтобы пережить последствия этого удара на расстоянии в более, чем три сотни километров.

Хруст…

<empty-line/>

Массивный матово-черный шар с треском раскололся на множество частей, и растворился в воздухе, явив белокожего человека с ярко-лиловыми глазами, и небольшими, белыми рогами на лбу, которые тот час растрескались, и развеялись по ветру.

<empty-line/>

— Кха-кха… — Рухнув вниз с высоты в несколько сотен метров, закашлялся Учиха Мадара, и с трудом нашел в себе силы, чтобы стабилизировать свое положение в воздухе.

<empty-line/>

Из уголков его рта лилась кровь, а глаза все еще были полны ужаса. Его спонтанной, подсознательной реакцией в этот момент — было желание сбежать, как можно дальше, и лишь благодаря огромной силе воли, и превосходной интуиции, он все же сдержал себя в руках.

<empty-line/>

«Что это было?.. Неужели Ооцуцуки вступили в игру, и Кеншин встретил их в одиночку?..» — Нахмурился он, внутренне задумавшись о том, что видел за несколько секунд перед сокрушительным взрывом.

<empty-line/>

«Молись, чтобы это было не так! Подобную атаку мог сотворить только Полубог! Причем, находящийся в шаге от Бога!» — Послышался женский голос в его разуме, на этот раз не содержащий никакого ехидства и насмешки.

<empty-line/>

«И много их в клане Ооцуцуки?..» — Не преминув возможностью разузнать побольше информации о стратегическом противнике, спросил Мадара.

<empty-line/>

«Сейчас — не знаю. Раньше было шестеро, но только двое из них на пике ранга» — Ничего не скрывая, ответил женский голос.

<empty-line/>

Учиха Мадара так же сдержался от привычного окрика на этого, назойливого «паразита», и молча стабилизировав состояние своего физического тела, стремительно полетел в сторону эпицентра взрыва.

<empty-line/>

«Ты ведь не думаешь, что он жив?.. Такую атаку не переживет даже Полубог. Тебе стоит…» — Начал было женский голос, но получил жесткий отпор.

<empty-line/>

«Заткнись!» — Рыкнул Мадара, и усилием воли вновь прогнал эту нить чужеродного сознания.

<empty-line/>

Со скоростью шиноби в ранге Мудреца, ему не составило никакого труда преодолеть почти четыре сотни километров за менее, чем десять минут. Зависнув в воздухе над огромным кратером, все еще наполняющимся бездонными водами океана, он внимательно всмотрелся вниз, и обомлел.

<empty-line/>

«ЖИВ!» — Словно гром среди ясного неба, прогрохотала в его разуме мысль, а сам он, не раздумывая ринулся вниз, силой раздвинув потоки воды в сторону.

— Честно сказать, я удивлен… — Едва слышимо пробормотал Кеншин, лежа на дне глубокого кратера.

<empty-line/>

— Удивлен тем, что выжил?.. — С прищуром поинтересовался Учиха Мадара, спустившись поближе.

<empty-line/>

— И этим тоже… — Криво улыбнулся он: — Я рассчитывал, что ты прибудешь несколько позже…

<empty-line/>

«Убей его! Скорее! Это отличный шанс!» — Послышался женский голос в разуме Мадары.

<empty-line/>

Зная о превосходных эмпатических и духовных способностях Кеншина, Учиха Мадара внимательно следил за его реакцией, в попытке усмотреть его осведомленность, но тот и бровью не повел, продолжая обессиленно лежать на дне кратера.

<empty-line/>

— Что это было? — Полностью игнорируя голос в своем разуме, спросил Мадара.

<empty-line/>

— Это не было атакой врага… Всего остального, тебе знать не обязательно. — Вздохнул Кеншин, искренне не желая вести подобный разговор, и портить с трудом налаженные отношения с Мадарой.

<empty-line/>

«Видишь! Видишь?! Ты ему не друг! Ты всего-лишь инструмент, каковым была и я в своем клане!» — Вновь послышался истеричный женский вскрик в разуме Мадары, от чего выражение его лица помрачнело.

<empty-line/>

— Помощь нужна? — Безэмоциональным тоном спросил Учиха Мадара, внимательно осматривая и сканируя чудовищно ужасное состояние его физического тела.

<empty-line/>

К этому моменту, более половины каналов чакры в теле Кеншина было разорвано в клочья, а мышцы, сухожилия, и даже кости, во многих местах представляли из себя сплющенную и перемолотую кашу.

<empty-line/>

— Нет. Единственное, чем ты можешь мне помочь — это твое возвращение домой. — Собранно ответил Кеншин, с трудом поддерживая себя в таком состоянии.

<empty-line/>

«Это твой единственный шанс! Он пережил эту смертельную атаку, и ты больше никогда не сможешь его убить!» — Прокричал женский голос в разуме Мадары, уговаривая его на подлость.

<empty-line/>

«Заткнись!» — На долю секунды глаза Мадары вспыхнули яростью, а нить чужого сознания вновь была изгнана прочь.

<empty-line/>

— Я понимаю твои опасения, но не могу оставить тебя без присмотра. Ты, в свое время меня не оставил. — Все так же, безэмоционально заявил Мадара, и поддерживая центр кратера сухим от воды, занял место на одном из морских камней в пятидесяти метрах от Кеншина.

<empty-line/>

Самому Кеншину этот расклад не сильно понравился, однако, требовать и настаивать на своем — было бы еще одним шагом к окончательному разрыву хороших отношений с Мадарой, от чего он был вынужден молча смириться.

<empty-line/>

Таким образом, следующие сорок минут прошли в практически полном молчании. Кеншин с трудом оставался в сознании, и не демонстрировал никакого желания к диалогу, а Мадара, будучи человеком весьма мрачного и жестокого времени, тактично ни о чем не спрашивал.

<empty-line/>

«Хм?..» — Ощутив какую-то странность, повернул голову Мадара, после чего расслабился и взглянул на Кеншина.

<empty-line/>

— Похоже, это к тебе. — Усмехнулся он, и вновь перевел взгляд на вершину кратера, встретившись глазами с другим Мангекё Шаринганом

<empty-line/>

Шух!

<empty-line/>

— О-отец! — Испуганно воскликнул Ичиро, спешно телепортировавшись к Кеншину, и инстинктивно заслонив его от любой возможной агрессии.

<empty-line/>

— Не стоит так нервничать. У меня нет намерений вредить ему или тебе. — Пожал плечами Учиха Мадара, глядя на стремительные «прыжки» Ичиро, несущего на руках своего отца.

<empty-line/>

Всего за несколько секунд, и семь резких прыжков, Ичиро оказался на вершине пятидесяти километрового кратера, в то время, как Кеншин, все это время, неотрывно смотрел на Мадару.

<empty-line/>

«Глупец! Не дай ему уйти! Нужно срочно его убить!!!» — Взвыл женский голос, в очередной раз просочившийся в его разум, но на этот раз у Мадары не было моральных сил, чтобы его изгонять.

</section>

-<section>

-<title>

Глава 796

</title>

— ЧТО?! — Ужаснулась Цунаде, глядя в опущенные глаза Сорок Девятого.

<empty-line/>

— Отец приказал нам уходить, и остался под ударами молний. — Вновь повторил он, чувствуя себя предельно отвратно.

<empty-line/>

Шух!

<empty-line/>

Бум!

<empty-line/>

Последовал стремительный удар, от которого Сорок Девятый целенаправленно не стал уклоняться, и был отправлен в полет, впечатавшись спиной в ближайшую стену, лишь немного скривившись от боли.

<empty-line/>

— ТЫ! В-вы все ИДИОТЫ! — Свирепо взревела Карин, и поочередно ударила Двадцать Второго и Сорок Седьмого, не пощадив их лица, и проломив обоим переносицу.

<empty-line/>

— Карин! Успокойся! — Гневно зашипела Цунаде, и схватила несносную девчонку за руку.

<empty-line/>

Пуф!

<empty-line/>

— ОТПУСТИ! — Вспыхнув мощной аурой, и явив четыре Несокрушимые Цепи, прокричала она, решительно вырвав свою руку из крепкой хватки: — Это все из-за твоего бездействия!

<empty-line/>

Услышав столь резкий, хлесткий, и чрезвычайно болезненный упрек, Цунаде вздрогнула всем телом, и едва не впала в прострацию. Ей было очень тяжело и горько, а слова Карин ранили ее в самое сердце.

<empty-line/>

Все остальные, присутствующие рядом женщины, выглядели не лучше. Практически все из них были подавлены, а некоторые и вовсе тихонько хныкали, оплакивая даже саму мысль о возможной трагедии.

<empty-line/>

— Успокойтесь, вы все! Разревелись, как безмозглые курицы! — Грозно прорычала примчавшаяся Кохару, в миг ошеломив женщин.

<empty-line/>

— Заткнись, старая карга! — Огрызнулась Карин, не имея ни малейшего настроения выслушивать чьи-либо замечания.

<empty-line/>

— Заткнуться?! Тебя не интересует послание Кеншина?! Ты, бесчувственная плутовка! — Решительно воскликнула Кохару, и моментально погрузила все окружающее пространство в немую тишину.

<empty-line/>

— П-послание?.. — С замиранием сердца прошептала Карин. Ее тело пробила мелкая дрожь, а грудь неистово колотилась.

<empty-line/>

— Он вернется в течении часа… — Сказала Кохару, и все присутствующие буквально пошатнулись от облегчения, едва не рухнув в обморок. Однако, прежде, чем она смогла продолжить, все принялись радостно вскрикивать.

<empty-line/>

— В-вернется?! — Захлопала глазами Карин, задрожав от счастья. Но, стоило ей услышать следующее, как счастье вновь сменилось липким ужасом.

<empty-line/>

— … Тяжело раненным. И ему потребуется срочная помощь. — Сжимая зубы от раздражения, все же продолжила свою речь Кохару, и вновь погрузила все окружающее пространство в тишину.

<empty-line/>

— ХИТОМИ! Срочно подготовь экстренный мед-отсек! — Едва расслышав слова Кохару, решительно воскликнула Цунаде, от чего Хитоми вздрогнула, и уловив ее взгляд, молча кивнула.

<empty-line/>

Вопрос лечения не просто члена своей семьи, но и самого главного мужчины в своей жизни — стоял для Цунаде в категории «жизни и смерти», и это полностью разделяли все остальные женщины, благодарно провожая ее взглядом.

<empty-line/>

— Не смотри на меня таким взглядом. Это было все, что он сказал в послании! — Фыркнула Кохару, все еще гневаясь на неоправданную агрессию со стороны Карин.

Весь путь до дома вылился для Кеншина в очередное, крайне тягостное и мучительное приключение. С каждой минутой ему становилось все хуже и хуже, а степень настороженности и готовности к отражению любого нападения — нельзя было сбавлять до самого конца.

<empty-line/>

Даже в ситуации, когда Мадара проявил себя, как истинный союзник Клана Накаяма, и на всей планете не оставалось врагов, способных совершить внезапную атаку в обход Ичиро, Кеншин все еще не чувствовал себя в безопасности, и был вынужден поддерживать сознание на максимуме. Что, вылилось в значительное усиление глубинных травм, и последние пол часа пути, жизнедеятельность всего его тела поддерживалась лишь на безумной прочности клеток, наполненных Первородной Ци.

<empty-line/>

Как и следовало параноику — вплоть до самого Убежища он каждую секунду ожидал внезапной атаки, которой, как и множество раз до этого, так и не случилось. И лишь оказавшись на территории Убежища, он впервые за несколько дней, сумел вздохнуть полной грудь. Что, впрочем, вылилось в тяжелейший, кровавый кашель от разорванных в клочья, лёгких.

<empty-line/>

— Кха-кха-кха… Ха-ха-ха! — Сквозь тяжелейший кашель, громко рассмеялся он, и с веселой улыбкой взглянул на Ичиро: — Я бы тоже хотел провалиться под землю, но, похоже они достанут меня и там.

<empty-line/>

Ичиро сперва ничего не понял, и лишь через несколько мгновений сопоставил свои недавние мысли о чудовищном нежелании встречаться с толпой разгневанных женщин в период их высшей эмоциональной нестабильности.

<empty-line/>

— Можешь идти. Тебе нужно отдохнуть не меньше, чем мне… — С трудом подняв руку и похлопав старшего сына по плечу, пробормотал Кеншин.

<empty-line/>

— АХ! К-Кеншин! — Послышался шокированный вопль, от которого по спине Ичиро пробежал холодок.

<empty-line/>

Увидев четверых женщин в ранге Элитного Каге, остервенело несущихся прямиком к нему, Ичиро испытал огромный страх, и за мгновение до прибытия первой из них, стремительно телепортировался прочь.

<empty-line/>

— ИЧИРО! — Гневно прорычала Цунаде, спешно подхватив обессиленное и израненное тело Кеншина на руки.

<empty-line/>

— Вот же неблагодарный! Как он смеет бросать раненного отца?! — Ощетинилась и зашипела Мататаби, желая преподать юнцу урок.

<empty-line/>

— Помолчите, обе. Голова раскалывается… — Устало прошептал Кеншин, и блаженно устроившись головой на двух, пышных грудях роскошной жены, наконец смог расслабиться.

<empty-line/>

— Папочка! — Послышался жалостливый визг, и не поспев за скоростью этой четверки, лишь сейчас примчалась Карин.

<empty-line/>

Шух!

<empty-line/>

— О-отдай! — Возмущенно потребовала она, гневно глядя на Цунаде, и искренне недоумевая, почему ей не позволяют прижаться к его груди.

<empty-line/>

— Сейчас не время для дурачеств. Он очень тяжело ранен… — Сдерживая инстинктивно вспыхнувший гнев, объяснила ей Цунаде, и даже не позволив прикоснуться к Кеншину, стремительно умчалась с ним прочь.

<empty-line/>

— Ах! — Испуганно воскликнула Карин, и помчалась вслед за ними, дрожа всем телом от осознания того факта, что ее, едва ли не всемогущий и непобедимый отец, находится в столь скверном состоянии.

Тем же временем, в месте былого залива Ханси, над глубочайшим кратером, заполненным лишь наполовину, в воздухе парило семь существ. Четверто из них были людьми, еще трое — Великими Зверями-Защитниками.

<empty-line/>

— В-выжил?! — Выпучив глаза, в неверии воскликнул Мифуне, удивленно уставившись на Мадару.

<empty-line/>

— Без сомнений. Он выжил! — Радостно констатировал Гамамару, испытывая несказанное облегчение от этой благой вести.

<empty-line/>

— Чудесно… — Пробулькала Кацую, радуясь выживанию величайшего благодетеля.

<empty-line/>

— Хм! Конечно же он выжил. Такого славного воина просто так не убить! — Искренне восхитился Белый Змей-Мудрец, впервые высказавшись столь лестно о человеке.

<empty-line/>

— Тогда, выходит, что дело кончено, так и не начавшись?.. — С прищуром вбросил эту мысль Хирузен, полностью солидаризируясь с Зверями-Защитниками.

<empty-line/>

— Кончено?! Взгляни на эти разрушения! Как все может быть кончено, если мы не знаем их причины?! Я требую, чтобы Кеншин объяснился! Само-собой, после выздоровления… — Обнаружив крайне недовольные взгляды Зверей, спешно поправился Мифуне.

<empty-line/>

— Вряд-ли он что-либо нам скажет. — Скептически фыркнул Мадара, после чего слегка задумался, и перевел взгляд на Хирузена: — Впрочем, разве-что, тебе…

<empty-line/>

— Кхм-кхм… — Прочистил горло Хирузен, чувствуя себя неловко: — Не думаю, что мне он скажет сильно больше.

<empty-line/>

— Мадара-сан прав. Для сохранения единства, нам необходимо в том или ином виде знать, что это было! — Мгновенно поддержал его Мифуне.

<empty-line/>

— Звучит разумно. — К удивлению двух других Зверей, кивнул Белый Змей: — Случившееся должно быть объяснено. Мы должны быть осведомлены о природе этих странных молний.

<empty-line/>

*Вздох*

<empty-line/>

— Кеншин будет недоволен, но я тоже, вынужден поддержать эту инициативу. Никакие личные тайны не стоят безопасности всего нашего мира. — Хмуро прокомментировал Гамамару.

<empty-line/>

— Мы не должны давить. — Вмешалась Кацую: — Будет достаточно лишь поверхностного объяснения. Главное — честного.

<empty-line/>

— Не хотелось бы выступать против его интересов, но это позволит нам подготовиться к возможному повторению этих атак, и в следующий раз предотвратить тяжелые ранения! — Прокомментировал Четвертый Райкаге, поддерживая общие тенденции.

<empty-line/>

— Значит — решено! Осталось урегулировать список вопросов и формулировок. И тогда, у Кеншина не останется возможностей игнорировать эту ситуацию! — С огромным удовлетворением подчеркнул Миура Мифуне, не ожидав столь всецелой поддержки подобных инициатив.

<empty-line/>

— Не радуйся раньше времени, Мифуне-кун… Я лично позабочусь о сохранении его секретов. — Хмуро подчеркнул Гамамару, озвучив свою непремиримую позицию в отношении глубины «допроса».

<empty-line/>

— Занимайтесь этим без меня. Терпеть не могу обсуждения. — Поморщившись, заявил Учиха Мадара, и не оборачиваясь, взмыл в небо, после чего, скрылся вдалеке.

</section>

-<section>

-<title>

Глава 797

</title>

Едва оказавшись в заботливых и нежных руках любящей женщины, Кеншин моментально провалился в глубокий сон, абсолютно перестав как-либо реагировать на внешние раздражители.

<empty-line/>

Цунаде, ознакомившись с характером и глубиной его травм подробнее — пришла в неподдельный ужас, и была вынуждена организовать настоящую, многофазовую операцию по его исцелению.

<empty-line/>

С ранних лет своей медицинской практики, она не терпела вмешательства посторонних людей в ее профессиональную деятельность, и впадала в неумолимое бешенство, даже если в операцию вмешивались ее учителя.

<empty-line/>

Именно поэтому, привлечение соперницы Кохару, и всецело раздражающей её, Мататаби — было оценено всеми членами Клана Накаяма, как неоспоримый признак безграничной любви к Кеншину.

<empty-line/>

С нынешними навыками Цунаде, и количеством «Усиленных» медицинских инструментов и препаратов — восстановление физической компоненты тела Кеншина не представляло для нее ничего «невыполнимого».

<empty-line/>

Однако, с окончанием действия «Режима Патриарха», тело Кеншина перестало генерировать чакру, а каналы чакры в его теле полностью разрушились, и стали «фантомными», полностью повторяя клиническую картину тела искалеченного, и находящегося при смерти, шиноби.

<empty-line/>

Фантомные каналы чакры в теле Кеншина, по своему воздействию на организм были похожи на раковые клетки. Они являлись абсолютно лишними, и доставляли не только огромную боль, но и губительное разрушение для всех окружающих тканей.

<empty-line/>

Перепробовав все, что только можно, и обнаружив лишь еще большее ухудшение общего состояния Кеншина, Цунаде была вынуждена привлечь сперва Мататаби, а затем и Кохару, как эксперта по формациям и фуиндзюцу.

<empty-line/>

Дело было в том, что единственный способ, который ей виделся в поддержании жизнедеятельности организма Кеншина — заключался в постоянной стимуляции фантомных каналов чакры, путем постоянной циркуляции по ним потоков чакры, как минимум до восстановления остальных систем жизнедеятельности.

<empty-line/>

Загвоздка была лишь в том, что чакра самой Цунаде, как бы сильно она не пыталась адаптировать ее под реалии изнуренного организма Кеншина — была абсолютно непригодной, и лишь усугубляла общее положение.

<empty-line/>

И лишь длительные уговоры Мататаби, а затем еще более длительные попытки скоординировать действия при поддержке фуин и формаций со стороны Кохару — смогли вывести ситуацию из разряда «критической». А Кеншин, в свою очередь, спустя шесть часов после своего возвращения, наконец смог полноценно отдохнуть, и даже увидеть сны.

Не смотря на чудовищный характер всех его ранений, Кеншин пришел в себя достаточно быстро. Проспав лишь немногим более четырнадцати часов, он очнулся к моменту позднего завтрака, утром 904-го дня.

<empty-line/>

Первым, что увидели его с трудом открывшиеся глаза — был антураж больничной палаты, с белыми тонами, светлым освещением, и характерным запахом «стерильности». Однако, не прошло и мгновения, как он осознал чье-то присутствие. И не просто наличие в помещении других людей, а присутствие человека в своей кровати.

<empty-line/>

Шух…

<empty-line/>

— Ч-что ты здесь делаешь?.. — С большим трудом ворочая языком в пересохшей от жажды, ротовой полости, ухмыльнулся он.

<empty-line/>

— Лежу. — Встречно хлопая глазами от удивления, не придумав ничего лучше, ответила Мататаби.

<empty-line/>

— Ха-ха-кха… — Рассмеялся Кеншин, болезненно закашлявшись, что вызвало помутнение в глазах.

<empty-line/>

— Ах! Т-ты в порядке?! — Искренне перепугалась Таби, наполовину поднявшись, и заняв сидячее положение, от чего одеяло сперва натянулось, а затем и вовсе не сумело удержаться на большой, ярко-темной груди.

<empty-line/>

— Еще и голая… Цунаде тебя точно убьет. — Искренне весело рассмеялся он, не удержавшись от искушения протянуть руку к ее роскошным холмам. Однако, нервная система его тела была все еще ужасно дестабилизирована, что помешало ему получить необходимую тактильную отдачу.

<empty-line/>

— ХМ! — Послышался недовольный возглас: — С чего бы мне убивать эту кошку-плутовку?! — Фыркнула Цунаде, демонстративно не смотря в сторону Кеншина.

<empty-line/>

— Ревнуешь?.. — Мягко улыбнулся он, с высочайшим восхищением глядя на эту, уставшую женщину.

<empty-line/>

По Цунаде, как бы сильно она это не скрывала за маской невозмутимости — было видно, насколько тяжелой для нее выдалась минувшая ночь, и насколько сильно она на самом деле вымотана.

<empty-line/>

— Еще чего! — Недовольно фыркнула она: — Эта Хвостатая, не более, чем инструмент для лечения.

<empty-line/>

— Так вот, значит, что вы придумали… Кха-кха-кха… — Ощутив постоянный поток циркулирующей чакры от Таби, пробормотал Кеншин. Однако, не рассчитав свои силы, он тяжело закашлялся, и начал заваливаться на бок, намереваясь рухнуть с кровати.

<empty-line/>

— К-Кеншин! — Испуганно ахнула Цунаде, и немедленно подхватила его на руки, гневно уставившись на Таби: — ТЫ! Бесполезная!

<empty-line/>

Шух…

<empty-line/>

В этот же самый момент, Цунаде ощутила нечто странное в области своей груди, и удивленно взглянув вниз, обнаружила повисшую ладонь Кеншина на своем декольте. Его правая рука была настолько слаба, что простейшее действие по проникновению ладони, удалось реализовать лишь в несколько этапов с основательным перерывом.

<empty-line/>

— Если мне нравится шоколад… — Устало прошептал Кеншин: — Это вовсе не значит, что я перестал любить молоко…

<empty-line/>

— Ты не исправим! — Только и могла, что сдерживая раздражение, фыркнуть Цунаде. Однако, ее лицо в этот момент озарилось довольной и умиротворенной улыбкой.

Все утро Кеншин провел в кровати. Рядом с ним не прерывая тактильного контакта, лежала обнаженная Таби, непрерывно снабжая его тело своей чакрой, и не давая фантомным каналам чакры реализовать весьма распространенный для шиноби, сценарий гибели.

<empty-line/>

Кеншин не был против столь необычного метода реабилитации, и в перерыве между короткими фазами сна, не отказывал себе в удовольствии, как следует уделить внимание самым различным участкам тела Двухвостой.

<empty-line/>

Таби относилась к категории самых ненасытных и похотливых женщин, от чего возбуждалась с одного единственного прикосновения, и была готова отдаться Кеншину в любом месте и в любое время.

<empty-line/>

Однако, к ее глубочайшему сожалению, Кеншин был слишком слаб, чтобы принимать участие в любовных играх. Более того, прикосновения к роскошному телу темнокожей женщины, доставляли ему лишь эстетическое и тактильное удовольствие, и не более того.

<empty-line/>

Побывав в буквальном смысле на грани жизни и смерти, Кеншин получил болезненный психологический удар, и впал в состояние повышенной эмоциональности. Он мог продолжительное время молча гладить Таби по голове, глядя в одну точку на стене, изнуряя свое тело до очередной фазы короткого сна, чтобы, проснувшись, вновь нащупать нежное, и по кошачьи ласковое тело.

<empty-line/>

Узнав о том, что ее любимый отец пришел в себя, Карин все утро предпринимала попытки взять его покои штурмом, но каждый раз получала жесточайший отпор от бдительной Цунаде.

<empty-line/>

Лишь получив санкцию немного отдохнувшего Кеншина, Цунаде была вынуждена с неохотой пустить красноволосую плутовку внутрь, и тщательно контролировать ее несдержанные движения, не позволяя ей по глупости усугубить раны Кеншина.

<empty-line/>

Долгожданная встреча с Карин вымотала Кеншина сильнее, чем несколько часов бодрствования. Ему было откровенно тяжело справляться с настолько концентрированным эмпатическим ударом со стороны хлещущей эмоциями, ревущей девушки, что с каждой последующей секундой открывались его физические раны, окрашивая повязки в красный цвет.

<empty-line/>

Тем не менее, он все еще стоически выдержал ее скорбный плач, пожалев ее, и позволив, как следует выплакаться на своей груди. И не смотря на смертельную усталость, успокоил ее своим эмпатическим воздействием.

<empty-line/>

Цунаде, обнаружив состояние Кеншина после встречи с Карин, была буквально в бешенстве. Однако, попытавшись силой выгнать плутовку из больничной комнаты, встретила решительное несогласие с его стороны.

<empty-line/>

Таким образом, всю вторую половину дня Кеншин провел в кровати не только с обнаженной Таби, но и с не менее обнаженной Карин, которая, впервые за последние шесть дней, сумела наконец крепко поспать.

</section>

-<section>

-<title>

Глава 798

</title>

К утру 905-го дня Кеншин сумел восстановиться до необходимого уровня, дабы не засыпать на ходу и не терять ясность сознания. Его физическое тело все еще находилось в крайне плачевном состоянии, но даже так, Первородная Ци, наполнившая все клетки его организма в значительной степени облегчала последствия от фактического разрыва всех каналов чакры.

<empty-line/>

Открыв глаза ранним утром, на этот раз Кеншин чувствовал себя несказанно лучше, чем вчера, и погладив нежные спинки сопящих Карин и Таби, при помощи телекинеза, аккуратно поднял себя с кровати, и хотел было беззвучно выйти из комнаты, но чуткий сон самой капризной девушки Клана Накаяма, нельзя было недооценивать.

<empty-line/>

— Т-ты куда?! — Испуганно прошептала она, потирая заспанные глаза.

<empty-line/>

— Хочу прогуляться… Пойдешь со мной?.. — Мягко спросил он, и получив утвердительный кивок, притянул девушку к себе.

<empty-line/>

Не смотря на то, что на территории Клана Накаяма не было посторонних, и что вероятность столкновения с кем-либо крайне мала, Кеншин все еще испытывал раздражение от одной мысли, что чужие глаза будут любоваться красотой самого ценного сокровища. Поэтому, в считанные секунды натянув на себя и Карин случайный набор мужской и женской одежды, он вновь подхватил ее силой мысли, и упорхнул с ней в окно.

Прогулка отца и дочери выдалась крайне умиротворяющей, и стала незабываемой для Карин. В это утро Кеншин вел себя совершенно иначе. Он практически ничего не говорил, но один лишь его задумчивый и меланхоличный взгляд, вынуждал Карин терять голову от воодушевления и созерцания.

<empty-line/>

Всего за неделю он изменился до неузнаваемости. Не смотря на общую схожесть всех его действий во время прогулки, ключевое различие Карин заметила с первых секунд, стоило ему на мгновение задержать свой взгляд на ничем не примечательном участке природы.

<empty-line/>

Его взгляд был наполнен выразительной глубиной, куда бы он не смотрел. И будь то картина муравья, несущего зернышко в свой муравейник, или мимолетная стычка за кусочек хлеба двух рыб в пруду — все это приобретало огромное количество смысла, стоило Кеншину сосредоточить свой взгляд.

<empty-line/>

В какой-то момент он так увлекся созерцанием вовсе не чудес, а обыденностей природы, что полностью проигнорировал привычный маршрут, на несколько минут зависнув над деревом, и любуясь мастерской работой соснового дрозда, занятого созданием уютного гнезда для будущих птенцов.

<empty-line/>

Следующий час, Кеншин только и делал, что созерцал аспекты не просто природы, а самого бытия, которые раньше в упор не замечал. И все это было настолько увлекательно, как они с Карин, незаметно покинули Убежище, оказавшись в отдаленном хуторе.

— Кацу! Не забудь покормить собак! — Послышался любящий, но строгий женский голос.

<empty-line/>

— Хорошо, матушка! — Прозвучал мальчишеский голос в ответ, и во дворе хуторского дома послышалась громкая возня, прерываемая лишь звонким кудахтаньем кур, и грузным фырканьем двух коров, обрадованных долгожданным ликом хозяина с пустым ведром, и закатанными рукавами.

<empty-line/>

Кеншин и Карин прекрасно слышали редкие перекрикивания матери и сына. И в то время, пока лицо Карин имело недоумевающий вид, лицо Кеншина озарилось удовлетворенной улыбкой, и с каждой секундой становилось все более и более радостным.

<empty-line/>

— Зачем мы здесь?.. — Удивленно спросила Карин, чувствуя некоторую тревогу, и испытывая вину за то, что позволила больному отцу покинуть территорию Убежища.

<empty-line/>

— Чтобы позавтракать. Нет ничего лучше, чем преломить хлеб с незнакомцами… — Словно находясь в блаженном трансе, пробормотал Кеншин.

<empty-line/>

Карин была шокирована его словами, и намеревалась переспросить, а затем и отговорить его от подобных планов, но было уже слишком поздно. Под ее шокированным взглядом, Кеншин молча подошел к деревянным воротам, и принялся колотить в них рукой.

<empty-line/>

Бум, бум, бум…

<empty-line/>

— Кого еще принесла нелегкая в такую рань… — Пробурчала женщина средних лет, откупорив дверной засов, и распахнув дверь, продолжая вытирать руки передником, постепенно замедляя свои движения одновременно с лицезрением силуэта гостя.

<empty-line/>

— Прости за беспокойство, хозяйка! — Улыбнулся Кеншин: — Мы с дочерью голодны. Не могла бы ты нас накормить?..

<empty-line/>

От столь наглой и бесцеремонной просьбы, озвученной на голубом глазу, даже отнюдь не стеснительная Карин покраснела и засмущалась. А женщина средних лет, и с интересом выглядывающий из-за ее плеча, щуплый мальчишка, удивленно хлопали глазами.

<empty-line/>

— Не волнуйся, хозяйка! Я определенно компенсирую все твои затраты. — Увещевал ее Кеншин, терпеливо дожидаясь приглашения.

<empty-line/>

*Вздох*

<empty-line/>

— Великий Император учит нас добродетели. Было бы не правильно отказать нуждающимся путникам… Прошу вас, проходите. — После непродолжительного молчания, тяжело вздохнула она, и пригласила Кеншина внутрь.

<empty-line/>

— Вот-вот! — Согласно кивнул он: — Я всегда говорил, что добродетель в конце-концов позволит людям превзойти самих себя!

<empty-line/>

Уверенно войдя на территорию хуторского домика, Кеншин с интересом осмотрелся по сторонам, подмечая общую ветхость всего строения, и явное, длительное отсутствие мужских, рабочих рук.

<empty-line/>

Хозяйка, представившись «Тётушкой Чоу» сопроводила Кеншина и Карин в дом, и сдержанно усадив их за стол, терпеливо принялась обслуживать двух новых гостей, делясь с ними немногочисленными, съестными запасами.

<empty-line/>

— Ммм… Тётушка Чоу, эта капуста само объедение! — Восхищенно нахваливал Кеншин, бессовестно съев третий кусок хлеба с копченым кусочком курдючного сала, и закусив все это соленой капустой.

<empty-line/>

Карин все это время преимущественно молчала, и чувствовала себя предельно неловко. Глядя на то, как ее, безмерно богатый и всесильный отец нагло и бессовестно объедает нищую семью, ей хотелось провалиться под землю от стыда.

<empty-line/>

— Рада, что вам нравится, Кеншин… — Сдержанно улыбнулась Чоу. Ее сын Кацу, тем временем продолжал завтракать, как ни в чем не бывало, будучи слишком юным для подмечания столь непростых вопросов бытия.

<empty-line/>

Единственное, что всерьез заинтересовало одиннадцатилетнего подростка — это необычайно роскошный внешний вид обоих гостей. Столь красивых и опрятных людей он видел лишь на приличном отдалении, и ни один из хуторских и сельских жителей не мог похвастаться такими внешними данными.

<empty-line/>

— Ваше ягодное вино — настоящая роскошь! Уверен, богатеи выложили бы за него круглую сумму, будь оно в продаже… — Выпив залпом целую кружку вина, тяжело дыхнув, и вытерев губы рукавом, восторженно отозвался Кеншин.

<empty-line/>

— Вы мне льстите… — Сдержанно улыбнулась Чоу, с трудом борясь с раздражением от беспардонного поведения незванного гостя.

<empty-line/>

Кеншин тем временем выглядел абсолютно счастливым. Отбросив все печали и переживания, он почувствовал себя листом на ветру, случайно упавшим на чье-то плечо, и готовым в любую секунду упорхнуть прочь.

<empty-line/>

Его блаженное настроение не омрачали даже видения, навеянные Глазами Патриарха. Ему была неизвестна истинная причина того, с чего вдруг Глаза Патриарха решили подсунуть ему кадры гибели этих матери и сына, но даже так, он продолжал есть и пить, словно эти события были не более, чем обыкновенным затоплением муравейника, несущим гибель множеству живых существ, или зимними заморозками, уничтожающими огромные поголовья птиц, грызунов, и полностью истребляющие насекомых.

<empty-line/>

Кеншина не впечатлила картина корчащейся от боли и кровавого кашля, лишь слегка более постаревшей Тётушки Чоу. Так же, как и не огорчила картина пробитой кунаем головы, подросшего мальчишки Кацу.

<empty-line/>

Кеншин продолжал вкусно есть, и не переставая нахваливал кулинарные способности гостеприимной хозяйки. Лишь опустошив половину ее съестных запасов, он ощутил сытость, и вышел во двор.

<empty-line/>

Шух…

<empty-line/>

— Нужно будет возвести копию этого дома, и пожить какое-то время там… Это великолепный опыт! — Окатив себя ведром ледяной, колодезной воды, воодушевленно пробормотал Кеншин.

<empty-line/>

— П-па… Отец! Твои повязки! — Спешно спохватилась Карин, опасаясь, что вода испортит его перевязь с целебными маслами и некоторыми, Усиленными медицинскими препаратами.

<empty-line/>

— Ты права. — Кивнул он, и в одно движение сорвал с груди и живота огромную перевязь: — Они мне больше не нужны.

<empty-line/>

— Ах! — Только и могла испуганно ахнуть Карин, шокировано уставившись на ужасающие, кровоточащие раны, которые, всего мгновение спустя, бесследно исчезли.

<empty-line/>

Хлоп!.. Хлоп!.. Хлоп!..

<empty-line/>

Кеншин, тем временем неспешно взял в руки топор, и принялся впервые в своей новой жизни колоть дрова. Филигранно размахивая топором, он рассекал брусок за бруском, обнуляя поголовье заготовленной под рубку, древесины.

<empty-line/>

Тётушка Чоу, и Кацу могли только молча хлопать глазами, глядя на бычье здоровье и львиную силу Кеншина, без передышки разрубающего десятки брусков в минуту, и не демонстрирующего признаки усталости.

<empty-line/>

Карин так же, только и могла, что с замиранием сердца смотреть на полу-обнаженную фигуру Кеншина, восхищаясь каждым его движением, и с визгом подбадривая его при каждом новом свершении.

<empty-line/>

Закончив с рубкой дров, Кеншин взял у хозяйки полу-проржавевшие инструменты, и забравшись на крышу, принялся латать в ней дыры, и поправлять покосившиеся своды конструкции.

<empty-line/>

У него не было под рукой высококлассных, современных инструментов и необходимых, качественных решений для кардинальной починки этой ветхой избы. Впрочем, этого ему и не требовалось.

<empty-line/>

Закончив с крышей, Кеншин поочередно занялся сперва покосившимся забором, затем сараем, а после и вовсе, принялся исправлять многочисленные огрехи внутри самой избы, прочистив печь, починив мебель, и исправив покосившуюся раму в единственном окне.

<empty-line/>

Все это заняло у него немногим более пяти часов времени. Он принципиально не использовал свои способности, искренне и с полной самоотдачей отдавая долг за искренний, гостеприимный и добропорядочный приют.

<empty-line/>

Карин все это время вертелась вокруг него, как настоящий хвостик. С раннего утра она была восхищена каждым его движением, и даже, когда на первый взгляд ей казалось, что его действия лишены смысла, Кеншин каждый раз, неизменно переворачивал ее сознание.

<empty-line/>

— Как чудесно! Даже не знаю, что бы с ними было, если бы не ты, папочка… — Блаженно промурлыкала Карин, уткнувшись носом в его грудь, и наслаждаясь запахом его тела.

<empty-line/>

— Они оба умерли бы в течении десяти лет. — Пожал плечами Кеншин, продолжая стирать рубашку в реке неподалеку от избы.

<empty-line/>

— Ч-что? — Изумилась Карин: — А теперь?.. Т-ты ведь?.. — Осторожно спросила она, тяжело дыша.

<empty-line/>

— Небеса обрекли их на смерть. Сочли их недостойными продолжения жизни в этом чудесном доме. — Выжав рубаху от воды, пробормотал он: — А я, всего-навсего отрицаю Небеса, и обрекаю их на жизнь до глубокой старости.

<empty-line/>

Слова Кеншина произвели эффект разорвавшейся бомбы в разуме Карин. Она с трудом могла осмыслить услышанное, но каждое, произнесенное Кеншином, слово, имело необъяснимую ауру, и ей на секунду показалось, как эти слова, в форме странных нитей, вплетаются в саму ткань мироздания.

<empty-line/>

До самого возвращения домой, она так и не подняла этот вопрос, опасаясь задать его вслух. При одном лишь взгляде на нынешнего Кеншина, она испытывала истинное благоговение, и предпочитала молча наблюдать за его действиями, каждое из которых, сводило юную девушку с ума.

</section>

PREV INDEX Next